Немного поэзии - немного прозы

Вика посоветовала мне завести страничку в "Творчестве". Буду сюда вносить вещички своего творчества.

Образ “Принцесса грёз”

Осенняя элегия

Осеннее

Суперблиц. «Есть в дожде откровенье — потаенная нежность...»(«Дождь», автор Федерико Гарсиа Лорка).

16-летие Легенды

Огонь весело потрескивал сухим хворостом на берегу Огненной реки. Мирроу, сладко позевывая, закатилось за горизонт. Геолог Тиеррий вытащил из своего вещмешка спелое яблоко и смачно захрустел им. Ювелир Корундум достал из походного рюкзака лупу, с помощью которой частенько оценивал драгоценные камни, и нарочито внимательно через увеличительное стекло стал рассматривать полет суетящихся над костром разноцветных Гальфид, словно заядлый энтомолог. И только травник Гербиер, как зачарованный, безмолвно смотрел на языки пламени. А затем вздохнул и нарушил тишину:
— Давно это было, ещё при рождении великих драконов. Приходили во дворец великой Шеары боги и простые смертные. Все приносили в дар роженице самое лучшее, что у них было. И только Бог мертвых и проклятых подарил черное предание!
— Черное предание? — в один голос с неподдельным интересом ахнули геолог и ювелир.
— Самое что ни на есть черное! — кивнул травник. — И оно гласит, что когда вечером геолог съест яблоко, а ювелир посмотрит через лупу на мотыльков, бог вдохновения и трудолюбия отречется от своих верных ремесленников и никто не будет покупать продукты трудов этих работяг, и умрут их семьи в нищете. А после своей голодной смерти несчастные труженики станут вассалами черного бога и будут ходить призраками по землям великих драконов, пугая живых.
— Неужели нет противоядия темному преданию? — недоверчиво спросил Тиеррий Гербиера.
— Есть! — травник сделал многозначительную паузу. — Надо выйти на перекресток и разбить волшебный золотой гиамбир оземь, а потом громко прокричать: “Где было проклятие черного бога, там вырастут цветы”. Гиамбир этот я сорвал на могиле короля Магиша! Тьму нежити мне пришлось перебить своим серпом в неравном кровопролитном бою. Поэтому хочу я взамен гиамбиру мешок яблок для своих детишек и лупу, чтобы высматривать ценные коренья.
Байка травника нашла благодатную почву в душах собеседников — ювелир и геолог спешно растворились в темноте. Близилась полночь.
Гербиер усмехнулся над доверчивостью мастеров:
— Не зря я вчера гиамбир в золотые чернила раскрасил! Поделюсь-ка я с колдуном яблочками наливными, да повеселю байкой о двух наивных чудаках.
Вдруг сильный ветер разыгрался волнами реки и послышался мертвенный голос:
— Гербиер, а со мной поделиться фруктами?..
С тех пор душа травника скитается по миру Фэо в поисках золотого гиамбира.

Дистих о ФЭО

Страшный сон Коэшу

1.

Ночью оккультисту Коэшу не спалось, да и как тут заснуть, если накануне вечером зашёл к нему в мавзолей в гости сам Бог мёртвых и проклятых, покашлял, проскрежетал что-то непонятное своим скрипучим голосом? Пришлось Коэшу проставляться, чтоб смазать горящие трубы Бога мертвых. Выпив несколько пинт шиз-пива, незваный гость неторопливо откашлялся, пока Коэшу смотрел как зачарованный на пенный напиток, льющийся по костям Бога мертвых и оставляющий большую лужу на полу. Хозяин мавзолея немного поморщился — все-таки слуг у него нет, и придется после гостя ему самому мыть полы.
— Понимаешь! — кричал Бог мертвых скрипучим голосом, стуча костлявой рукой по дубовому столу. — Эта вертихвостка! Эта Аладея! Ненавижу этих глупых баб!
Коэшу напрягал мозг, но понять суть гнева черного бога никак не мог.
— Аладея доказывает Шеаре, что я самый слабый и ненужный бог в землях Великих драконов! Что я даже нормального праздника в мире Фэо устроить не могу! - огромные крокодильи слезы текли нескончаемым потоком по впалым щекам злого бога. — И эта дрянь выбрала Праздник урожая! Конечно, богине плодородия такое празднество устроить раз плюнуть! А мне-то каково?
И Коэшу сдался и пообещал:
— Я помогу устроить настоящий праздник в обители праха. Мы утрем нос Аладее!

2.

— И кто меня тянул за язык? — утром Коэшу укорял себя после бессонной ночи.
Праздник… Оккультист достал календарь и посмотрел, когда данное событие. Оказывается, День урожая — уже завтра.
— О, на ловца и зверь бежит, — Коэшу, довольный, потер руки. — Чем быстрее, тем лучше.
Оседлав костяного дракона, оккультист поспешил в пригород Файтвора к другу детства, демонологу Беррушу.

3.

— Ну ты даешь! И кто тебя за язык тянул? — задавался тем же вопросом Берруш. — Легко сказать праздник! Ты население обители праха видел? Зомби, скелеты, упыри, Магиш и его соратники… Да у них у всех лица годятся только на похоронах покойника оплакивать! Тем более, что сам праздник уже завтра! Ну и влип ты, братец, но против Бога проклятых не попрешь, значит, будем думать вместе, юный аниматор.
Костяной дракон взвился ввысь, унося на своей спине озадаченных оккультиста и демонолога.

4.

Первым пунктом их приземления была Усыпальница монарха, точнее — чертоги короля Магиша.
— Понимаете, для праздника нужны веселые аттракционы! — Коэшу страстно жестикулировал руками перед носом короля Магиша.
Король безучастно ухмылялся. Только довод Берруша безотказно подействовал на Магиша:
— Устроить праздник урожая — это не наша с Коэшу идея, а приказ самого Бога мертвых и проклятых.
Авторитет черного бога подействовал моментально на Магиша, и король пообещал сделать “веселые аттракционы”. Агудар и Зулиман тут же принялись осматривать гробы на заброшенных могилах и прикреплять к ним колесики. Призраки воинов под руководством костяного голема Магиша стали демонтировать чертоги короля, прикрепляя к ним многочисленные рельсы. Идея сумасшедших горок принадлежала Леврете. По ее замыслу, гробы на колесиках должны катиться по железной дороге. Для пущего ускорения решено было спереди сделать упряжку из призрачных гончих Магиша, а рельсы выложить с большим подъемом горы, используя высоту чертогов Магиша. Работа закипела на славу, а Берруш радостно поставил галочку в графе “аттракционы”.

5.

— Так! — скомандовал Берруш. — От тебя, Коэшу, будут на празднике урожая фокусы для магмарят. Развлечь детей — это важный шаг, чтобы произвести благоприятное впечатление на Шеару.
Коэшу утвердительно кивнул головой.
Берруш откуда-то притащил различные овощи, а Коэшу стал репетировать, ловко жонглируя яблоками, грушами, тыквами. Затем был отрепетирован номер, где мертвых псов-демонов оккультист должен был воскресить и заставить делать всяческие трюки.
Берруш торжественно водрузил галочку напротив пункта “Развлечение для детей”.

6.

Всё бы ничего, но ландшафт обители праха, мягко говоря, совсем не тянул на праздничный.
Берруш озадаченно осматривал местность. Унылая черно-серая окрестность. Выручила снова Леврета:
— Надо почву покрасить в ярко-зеленый или ярко-желтый цвета, а гробы, скелетов, зомби и прочую нежить — в розовый!
Демонолог недоверчиво посмотрел на королеву, а та невозмутимо продолжала:
— Розовый — самый жизнерадостный цвет!
И работа закипела! Упырям и скелетам были розданы кисточки. Теряя куски костей и плоти и желая угодить Богу мертвых и проклятых, нежить добросовестно стала ползать по сухой земле, размазывая желтую и салатовую краску. А затем скелеты и зомби старательно раскрасили друг друга в розовый. Чтобы придать себе еще более праздничный вид, зомби нарвали в Зарослях дурмана цветы и украли у гнома Серафима урожай тыкв, а затем гвоздями прибили к своим черепам увядшие цветы и куски разбитых тыкв, полагая, что теперь праздничный вид им обеспечен, а заодно и похвала Бога проклятых.
Но Беррушу с Коэшу всё не нравился вид родных локаций.
— Для праздника урожая здесь не хватает жизни! — грустно сказал Коэшу.
Снова спасла ситуацию Леврета:
— Надо нарезать ветвей дурмана, а нежить будет ими размахивать, создавая ощущение лесной прохлады!
Сказано — сделано, армия нежити отправилась опустошать лесные пейзажи Фэо.
— Еще не хватает вывески! — многозначительно произнес Берруш.
— Упыри ее сделают! — Леврета устало махнула рукой в сторону заброшенных могил. — Что-то типа “Добро пожаловать на праздник Урожая!”.
Берруш радостно выдохнул и напротив “декораций” торжественно водрузил очередную жирную галочку.

7.

На следующий день в шесть часов вечера народ повалил на праздник, как из рога изобилия летит ненужная еда. Пришли и ВИП-персоны: Шеара, Аладея и Бог мертвых и проклятых. Надо признаться, что обитель праха за сутки преобразилась чудесным образом! От яркости красок у Шеары аж заслезились глаза, но в целом все смотрелось довольно празднично. Огромная толпа розовых скелетов, зомби, вурдалаков и мертвецов уныло смотрела на богов, размахивая увядшими ветвями кустов дурмана.
— Дорогие гости обители праха! — начал торжественную речь демонолог Берруш как главный аниматор мира Фэо. — Сегодня состоится праздник урожая в землях Великих драконов! И всем вам предстоит быть очевидцами великого шоу “Бог мертвых и проклятых-продакшн”.­
“Походу Берруш какие-то заклинания читает, — решил Бог мертвых, слыша непонятные слова в речи демонолога. — Наверное, мне молитву возносит!”
Стало темнеть. Вокруг зажглись розовые черепа. На сцену вышел Коэшу и стал делать странные манипуляции с овощами. Но за сутки, пока готовился праздник, с овощами случилось непоправимое: в них пробрались трупные черви, и овощи подопрели. К сожалению, Коэшу об этом не знал и продолжал жонглировать, как ни в чем не бывало. Ошметки тухлых овощей и трупные черви полетели в праздничную толпу. А затем скелеты псов-демонов исполнили собачий вальс. Магмарята испуганно разрыдались, а один из светящихся розовых черепков крикнул:
— Хватит рыдать! Когда мой сын, оккультист Коэшу, был маленьким, он убивал собачек, а потом их воскрешал с помощью магии! И никогда не плакал!
— Маман, ты бы лучше помолчала во время концерта! — грубо сказал Коэшу.
Череп грозно посмотрел на оккультиста, но замолчал.
Воцарилась зловещая тишина. Только Леврета носилась в толпе, разбрызгивая духи путаны Магдалены, дабы скрыть трупный запах обитателей могил.
Берруш бойко взял микрофон и “продолжил” праздник:
— Друзья! Это была разминка! Нас ждет удивительный аттракцион “Сумасшедшие горки Магиша”!
Толпа радостно зааплодировала и стала рассаживаться по розовым вагончикам-гробам на колесиках.
В первый вагончик сели Шеара, Бог мертвых, Аладея, Магиш, Леврета, Берруш и Коэшу. Когда огромная толпа разместилась по гробам, Леврета ударила плетью по призрачным гончим короля, и праздничный кортеж тронулся, набирая скорость за счет высоченных горок, построенных благодаря демонтажу чертогов Магиша. По бокам поезда бежали розовые скелеты с ветвями дурмана, теряя розовые кости и капли невысохшей краски, — для создания иллюзии лесной красоты. Перед гончими, в самом начале процессии, бежали упыри с каким-то транспарантом, но в темноте торжественную надпись было не разглядеть. Леврета периодически распыляла в лица богинь благовония от путаны. Вдруг рельсы закончились. Берруш с ужасом посмотрел на Леврету:
— А где пути дальше?
— Это все, что успели построить призрачные воины за сутки, — спокойно ответила бессмертная Леврета, ведь ей и, правда, нечего бояться.
Сначала в воздухе зависли упыри с транспарантом, потом — призрачные гончии, а в финале огромный поезд из гробов на колесиках взлетел ввысь, задержался там на мгновение и с грохотом обрушился на алтарь Бога мертвых и проклятых. Затем сверху на поезд упали гончии и упыри с транспарантом.
Из свалки “юных аттракционщиков”, гробов и нежити, добросовестно сжимающей ветви дурмана в костлявых руках, на коленях выползла Шеара, прилипая всеми конечностями к сырой ярко-зеленой краске на земле. В ее некогда золотистых волосах торчали, словно шпильки, розовые кости от скелетов. Глаза верховной богини метали гром и молнии. Череп от алтаря Бога мертвых и проклятых со свистом приземлился к ногам Шеары.
— И это вы называете праздником урожая? — стала кричать Шеара в печальные лица Бога мертвых, Коэшу и Берруша.
Во всей этой истории был лишь один плюс: от молний из глаз Шеары вокруг стало очень светло. Упыри с угрюмым выражением розовых физиономий старательно держали транспарант с надписью: “Здесь покоится праздник урожая!”.
Выплеснув негативные эмоции, Шеара немного успокоилась и произнесла строго Богу мертвых:
— Скоро Хэллоуин. Снова тебе готовить праздник. За четыре недели управишься, только аниматоров найми других.

8.

Кто-то неистово тряс оккультиста Коэшу за плечо. Это был его старый приятель Берруш. Демонолог с тревогой в голосе повторял:
— Коэшу, проснись! Ох и наломал ты дров во сне! Сначала зачем-то подвесил к потолку мавзолея упряжку из скелетов псов-демонов, а затем раскрасил мавзолей в ужасный розовый цвет!
— Во сне? — радости Коэшу не было предела.
Как хорошо, что праздник урожая в мире Фэо оказался всего лишь сном. Розовым сном!