|
|
Норак Доброхот был весьма изумлен, когда встретил на пороге Братства добродетели обеспокоенную семейную пару, которая привела к нему хмурого темноглазого подростка и упрашивала приютить его. Возле этого убежища часто появлялись бедняки, молившие о милостыне, обессиленные путники и несчастные, пострадавшие от козней самого Изувера. Но обычных горожан здесь видели нечасто: мало кто из них добирался до скромной обители.
- Нам не на кого больше надеяться, - всхлипывая, говорила магмарка, - в доме не осталось ни крошки съестного. Мне и супругу придется отправиться на сбор лекарственных трав – говорят, целители хорошо платят за них... Но не с кем оставить сына, а времена сейчас опасные – любой проходимец может обидеть беззащитного.
- Прошу вас, это ненадолго, - вступил в разговор отец, - мы вернемся самое большее через три дня и щедро отплатим вам за заботу. Наш сын не доставит вам никакого беспокойства – мы по праву гордимся им, - травник потрепал юного магмара по голове и ободряюще улыбнулся ему.
Норак Доброхот одним взмахом руки отмел все предложения о плате и любезно обратился к родителям. Разумеется, ни о каком вознаграждении не может быть и речи: адепты братства совершают подобные дела абсолютно бескорыстно. Ребенку охотно дадут приют на несколько дней, но лично он, Норак, просит поскорее вернуться за маленьким гостем, как только с работой будет покончено...
- Видите ли, - смущенно пояснил глава братства, - хотя мы и стоим на страже добра, но защищаем его все же с оружием в руках... Среди наших участников есть опытные воины, ветераны сражений и превосходные мастера – но нет ни одной няньки!
Осчастливленные визитеры рассыпались в благодарностях и, поспешно распрощавшись, отправились в сторону диких земель, где, по слухам, росли редкие цветы и травы, особо ценившиеся в столице. Норак Доброхот печально смотрел им вслед. Сердце его томило какое-то странное предчувствие беды. Но, не желая показывать своей тревоги, он повернулся к гостю и предложил ему поскорее осмотреть временное жилище, пока не наступило время для трапезы. Подросток охотно последовал его совету – ему было безумно любопытно, что творится за закрытыми от остального мира дверями обители.
... Ни он, ни проницательный Норак Доброхот не знали, что в ту пору, когда сытно накормленный гость готовился отойти ко сну, родители ребенка уже лежали на каменистой земле, и птицы-падальщики кружили возле их безжизненных тел. Отряды головорезов, шнырявшие по тем краям, не щадили никого. Спустя несколько дней Нораку была принесена печальная весточка – и с той поры ребенок, трагически оставшийся сиротой, оказался на его попечении...
--
- Помни, - говорил Норак, медленно шагая по тропинке, ведущей к одному из наиболее красивейших мест во всем Фэо, широкому морскому побережью, - каждая жизнь драгоценна. Если ты отнимаешь ее без нужды – не жди прощения от богов. Рано или поздно управа найдется на самого сильного бойца. Но в твоих силах прожить свои дни достойно, чтобы потомки с благодарностью вспоминали о тебе.
Юный воин недоверчиво посмотрел на учителя.
- Неужели нужно ценить даже самую жалкую душонку? – допытывался он, - Даже воров и казнокрадов? Даже убийц и клятвопреступников?
Норак строго кивнул.
- Нужно трижды подумать, прежде чем хвататься за меч. А затем отложить оружие в сторону и обдумать все еще раз. Если бы ты знал, сколько крови на земле проливается напрасно...
- А как же Изувер? - поинтересовался его ученик, - уж он-то наверняка заслужил смерть?
Его собеседник вздохнул.
- Изувер давно ведет борьбу с нашим братством, - уклончиво сказал он, - и все же даже он может надеяться на спасение... Кто знает, не тлеет ли еще искра добра в его черством сердце? Я не берусь судить.
NFoN не стал возражать. За беседой оба спутника не заметили, как вышли на каменную пристань, где в воздухе реяли чайки, а с кораблей доносились гортанные крики моряков. На дощатой палубе стояли те бойцы, которые собирались в поход на людские земли. Их лица казались сосредоточенными и суровыми, они держали оружие наготове, а их походные рюкзаки были доверху набиты эликсирами и целебными зельями.
- Хотелось бы мне отправиться с ними, - задумчиво произнес молодой воин.
- Вначале тебе придется присоединиться к какому-нибудь клану, - заметил Норак, - а это дело нешуточное... Если не хочешь попасть в число тех, кто убивает для забавы или поживы, придется искать более достойных компаньонов. Таких в столице маловато, знаешь ли... Они предпочитают охранять рубежи родного материка.
- Тогда я разыщу их, - решительно сказал NFoN, и Норак улыбнулся его порыву, вспомнив, как он сам в юности стремился попасть в гущу битвы.
- Если ты считаешь, что готов, братство не будет тебя удерживать, - ответил глава ордена, изо всех сил стараясь, чтобы его голос звучал ровно. Он не был готов к этому разговору, хотя в глубине души понимал, что юноша, милостью судьбы попавший ему на воспитание, давно уже вырос – и сдерживать его уже нет ни смысла, ни возможности. Каждая птица рано или поздно должна отправиться в полет.
Молодой магмар помедлил, обдумывая его слова.
- Мне кажется, я готов к этому,- наконец, произнес он.
--
Нельзя сказать, что Норак Доброхот не тосковал по своему воспитаннику, но в глубине души он верил, что юный боец найдет свое призвание. За долгие годы, проведенные вместе с ним, он убедился, что душевные качества воина, его стойкость и преданность долгу выше всяких похвал, а значит, любой клан с радостью согласится принять в ряды такого воина. И все же судьба ученика не давала ему покоя. Вот уже три года прошло, как NFoN покинул родную обитель, но участники братства до сих пор вспоминали его и с теплотой говорили о нем... Ежедневные труды и заботы не могли заглушить их беспокойства – каждый из них знал, насколько опасен и жесток этот мир.
Поэтому, когда в одно прекрасное утро врата обители распахнулись, а вслед за этим на просторный двор влетела вереница взмыленных зорбов, на одном из которых восседал их бывший ученик, никто из братства не смог сдержать радости. По очереди приветствуя каждого из старых знакомых, NFoN рассказывал обо всех приключениях, что ему пришлось пережить. Он побывал в логовах таких чудовищ, о которых не знали даже мудрые адепты, путешествовал с материка на материк и опускался на морское дно, сражался с полчищами людских захватчиков и с честью выходил из смертельных передряг. Ни разу рука его не поднималась на невинных жителей, и никогда он не пятнал свою совесть грабежом или предательством. Норак Доброхот с удовольствием слушал рассказ друга, понимая, что лучшей участи для этого молодого бойца трудно было даже представить...
- Постой, - наконец прервал он своего подопечного, - не забудь представить нам своих спутников! Кто бы они ни были, не сомневаюсь, что каждый из них – достойнейший представитель нашей расы.
- Верно, - спохватился воин и виновато улыбнулся, - я слишком увлекся разговорами... Это мои друзья, которым я обязан всем. Каждый из них не раз выручал меня в трудную минуту. Я вступил в их клан, как только понял, что лучших соратников мне не найти во всем мире, и теперь слух об отряде «Jet Fire» разносится повсюду.
Лидер клана спешился и с поклоном подошел к Нораку Доброхоту, о котором был столько наслышан.
- Мы гордимся тем, что NFoN так долго принадлежал к вашему братству, - с уважением добавил он, - будьте уверены, что он не посрамил ваше доброе имя. Никогда я не видел магмара отважнее и благороднее...
- Что-то с трудом верится, что у него нет никаких недостатков, - проворчал глава обители, пряча улыбку, - выкладывайте все, как есть. Я уже понял, что NFoN приобрел много хороших качеств вдали от братства, а как насчет дурных привычек?
Соклановцы переглянулись и рассмеялись.
- Практически никаких, - уверил его лидер клана, - он замечательный во всех отношениях... Разве что...
- Не скрывай от меня ничего, - потребовал Норак, устремляя негодующий взгляд на воспитанника, - все равно узнаю, и тогда ему не поздоровится!
- В азартных играх он дока, - признался воитель, - ни за что его не обыграешь, сколько бы форы NFoN не давал! Пожалуй, если бы мы за ним не приглядывали, он бы обчистил карманы самого Покера! И ведь не мухлевал ни разу в жизни, а без пригоршни Дивных стекол из трактира не выходит! Должно быть, на его стороне сама Фортуна!
- Это уж точно, - промолвил Норак Доброхот, с затаенным одобрением вглядываясь в открытое и честное лицо своего ученика. |
|
