Зигзаги молний вспыхивали на черном, как уголь, небе, на мгновение разделяя его на две половины, а затем взрываясь вдали оглушительным раскатом грома. Суеверные горожане наглухо закрывали ставни и обращались к резным статуэткам богов, по традиции расположенным в дальнем углу дома, моля уберечь их от беды. Но и на земле было не менее тревожно, чем в небесах: дремавшие доселе вулканы словно откликнулись на неистовство грозы и начали исторгать пламя и пепел... Казалось, сама природа вознамерилась стереть Дартронг с лица земли, и обеспокоенные жители уже поговаривали о том, чтобы, захватив лишь самое ценное, уйти подальше от опасных мест, не дожидаясь, когда горячая лава затопит улицы.

Старец Веркирий, прихрамывая, вышел на каменный балкон, возвышавшийся над городом, и нахмурился, вглядываясь в беспокойное небо. Предчувствия редко обманывали проницательного правителя, и теперь все мысли в его голове были об одном: скоро ли произойдет катастрофа. Магмары издавна привыкли жить по соседству с вулканами – жар, исходящий от огненных гор, не беспокоил их так, как слабый человеческий род... Но при этом народ, у которого вместо крови текла магма, с почтением и опаской относился к гигантским нарывам на земле, исторгающим лаву. Магмары понимали, что если хотя бы один вулкан пробудится на полную силу, то их не спасет природная выносливость и стойкость перед огнем. Вулканическая пемза и обжигающие обломки погрузят город в панику и хаос, а живущие в нем создания задохнутся в удушающем облаке газов или погибнут, раздавленные тяжелой насыпью камней.

- Боги немилостивы к нам нынче, - задумчиво пробормотал старец и, подозвав к себе расторопного прислужника, велел ему немедленно собрать жреческий совет. Слово правителя было законом даже для вестников высших сил, и потому прошло совсем немного времени, прежде чем все тот же слуга с поклоном передал своему повелителю, что жрецы и провидцы божественных храмов собрались в городской ратуше, где и ожидают его появления. Единственный полноправный властитель Дартронга не стал медлить и торопливо вошел в зал, жестом велев привставшим было гостям оставаться на местах.

- Что скажете вы, всемогущие? – с надеждой и затаенным страхом спросил он, - вознесли ли вы жертвы на алтарях добросердечной Аладеи и грозного Бога мертвых и проклятых?

- Да, повелитель, - кивнул один из жрецов.

- А раскинули ли вы руны, чтобы прочесть, что ждет наш город в грядущем?

- Мы гадали на рунах и на птичьих костях, повелитель, на звездах и священном огне, - кротко ответил один из провидцев, - и все они говорят об одном. Только смерть ждет нас всех впереди – страшная и неизбежная. Нужно смириться. Таково желание богов.

- Нет, - воскликнул Веркирий и, сжав кулак, воздел руку к небу, - я никогда не отдам народ, который мне доверился, на растерзание судьбе!

- Тогда мы погибнем в муках, - проговорил кудесник и опустил голову, - никто не может спорить с роком. Дартронгу предназначено сгореть в очищающем огне, чтобы потом возродиться из пепла.

Веркирий тяжелыми шагами мерил гранитные плиты, которыми была вымощена зала.

- Я даю вам час, не больше, чтобы узнать, как избежать разрушения города, служители богов, - наконец, сказал он спокойно, - мне все равно, к каким силам вы будете обращаться. Взывайте к благой Аладее или Богу мертвых и проклятых, но к назначенному сроку вы должны дать мне ответ на это. Иначе, боюсь, судьба сгореть заживо покажется вам гораздо более легкой, чем те пытки, которые я для вас приготовлю.

Хлопнув дверью, старец покинул ратушу, оставив беспокойных жрецов переговариваться между собой. Секунды и минуты тянулись мучительно долго, взволнованные послушники сновали туда-сюда, принося чародеям магические снадобья и гадательные орудия. Наконец, один из жрецов, приосанившись, вышел вслед за Веркирием и легким кивком головы дал ему понять, что решение найдено.

- Чтобы спасти город, нужен будет воин, готовый пожертвовать собой, - сказал он, - но это не должен быть слабый и зажившийся на земле старик. Боги примут его жертву, только если это будет магмар в цвете лет, которому есть, что терять, и жаль расстаться с жизнью. Он должен обладать невиданным бесстрашием, чтобы взглянуть в лицо смерти, но не издать ни звука. Без принуждения он должен войти в огонь, полыхающий на величайшем из вулканов, Кровавом монстре. Малейший трепет, малейшая робость с его стороны – и мы упустим наш последний шанс.

- Хаир населяет множество смельчаков, за каждого из которых я могу ручаться головой, - произнес Веркирий, - Пустите весть об этом предсказании по всей земле – и выберите того, кто решится на такой подвиг.

Повеление его было исполнено с той скоростью, которую рождает лишь последняя надежда отчаявшихся. Но сколько ни надрывались гонцы, оповещая жителей Дартронга о страшной жертве, ни один из них не соглашался на подобный шаг... Молодым и предприимчивым бойцам, как и предсказывали жрецы, не хотелось покидать этот мир.

- Мы уйдем на север, - говорили они, - и в бою отвоюем этот край у местных селян. Даже если это будет грозить нам гибелью, лучше умереть в яростном сражении, чем в жерле Кровавого монстра.

Напрасно увещевали их гонцы – воителей куда больше беспокоила безопасность близких, которых они спешно отправляли подальше от неистовой стихии. Но в тот час, когда посланники, понурившись, уже собирались в обратный путь, к ним подошел незнакомый воин, облаченный в дорогие и, по всей видимости, побывавшие во многих переделках, доспехи.

- Я только что вернулся из боевого похода, - сказал он, - и застал город в смятении. Что случилось, может ли кто-нибудь дать мне ответ?

Выслушав сбивчивые объяснения гонцов, он коротко кивнул.
- В таком случае, я сделаю это. Дартронг должен стоять в веках, ведь это символ мощи нашей расы. Уничтожьте этот город – и спустя несколько лет великий народ превратится в горстку отбросов, презираемых всеми.

- Это будет мучительная гибель, - заметил один из посланников, - никто не соглашается на такую казнь.

- Лучше умереть в пламени, чем гнить в трусости, - просто ответил боец и протянул руки служителям, - ведите меня к вулкану.

--

Яркое зарево освещало неприглядную долину, засыпанную пеплом и серой пемзой. В недрах земли что-то глухо рокотало, и время от времени в небо вырывался сноп искр... Дорога к Кровавому монстру была свободна: никто из обитателей здешних мест не осмеливался приблизиться к нему. Лишь несколько чародеев, повелевающих стихией огня, пытались усмирить разбушевавшееся пламя и усыпить вулкан еще на несколько столетий. Но попытки их были тщетными: то один, то другой кудесник, не выдержав напора огненных духов, терял сознание, и его тело сносили вниз по склону горы – туда, куда еще не добрались потоки лавы.

TonyK медленно поднимался вверх, туда, где сияло нестерпимым светом разверзшееся жерло вулкана. Посланники старца почтительно держались вдали и лишь изредка шепотом переговаривались, пытаясь понять, что движет этим странным бойцом, готовым, не раздумывая, пожертвовать собой ради других. Вскоре к молчаливой процессии присоединились и те немногие из чародеев, кто еще оставался на ногах. Кудесники чертили в воздухе знаки, призванные оградить храброго юношу от гибели, и мысленно посылали ему свое благословение. Это напоминало траурное шествие, и единственным, чем отличалась от него церемония, была решительная походка бойца, не сбавляющего шаг перед угрозой смерти. Вот он взошел на ненадежную площадку перед жерлом вулкана и замер, бросив прощальный взгляд на спутников. Эта короткая пауза привела магмаров в смятение.

- Он не сможет шагнуть, не сможет... – раздавались шепотки тут и там, - он отступит от края, вот увидите. Это не по силам никому из смертных!

TonyK презрительно усмехнулся, услышав эти слова, и, задержав дыхание, сделал один небольшой шаг – в пропасть. Его темная фигура мгновенно исчезла в раскаленном горниле, и магма поглотила его, не оставив и следа. Словно по команде, магмары подняли взволнованные лица к небу. Тяжелые тучи, нависшие над городом, и не думали расходиться.

- Все бесполезно, - вздохнув, произнес самый молодой из чародеев.

Словно в ответ на его слова сквозь облако пепла внезапно пробился робкий лучик Мирроу. Он скользнул по доспехам собравшихся, а затем к нему присоединилось сначала несколько, а потом и множество ярких сполохов света. Нехотя черная дымка начала рассеиваться, словно ночной кошмар, исчезающий с приближением утра.

Изумлению и радости магмаров не было предела. Но еще больше поразились они, когда глубокая трещина зазмеилась по склону горы, практически расколов ее до основания. А затем удивленные вскрики и вздохи достигли апогея – потому что в этот самый миг у подножия скалы появился знакомый силуэт. Магмар, вышедший невредимым из огненной бездны, пошатнулся и привалился к скале. Тут же десятки служителей кинулись к нему.

- Скажи, что это было, что? – допытывались любопытные спутники, тормоша уставшего воина за плечо, - ты запомнил хоть что-нибудь?

- Я запомнил лицо светлой богини Аладеи, - тихо произнес тот, - она улыбалась мне. Она сказала, что время моей смерти еще не пришло... как и час гибели для Дартронга. А потом я увидел белую вспышку – и все вокруг меня заволокло туманом. Я просто шел на свет – и богиня вывела меня из обители смерти.

TonyK отстранил от себя изумленных слушателей и, прислонив голову к каменной поверхности горы, закрыл глаза.