«Летний дождь» (Прием работ)

(кликабельно)

Где суглинок скупой обнажился в траве
И где жарким дыханьем в лицо дышит ветер,
Где забыли о неба густой синеве,
О бушующем в зорях луговом разноцветье,
Где прохлада не ведома в мертвой листве
И где хмеля ползут почти голые плети,
Адский зной обжигал скорбью дня Перевал —
Стриагорн же иного в Хаире не знал.

Он привык, что горит под ногами земля
И что пеплом седым осыпаются скалы;
И дорога бежит на плато, что петля,
И пещера его — со звериным оскалом —
Всех встречает в горниле вселенского зла
И с каким-то безумно-предельным накалом.
От Мирроу лучей даже воздух горит,
Принимая порой удушающий вид.

Он иного не знал, он рожден был в огне,
А вокруг — лишь пустынные земли да горы…
Он рожден был Шеарой в суровой войне
Среди выжженных трав и людского раздора.
Лишь шипы-позвонки проросли на спине,
Как в песках без воды костенеет лик флоры.
И Вулкана дыханье шептало ему,
Что придется в пещере грустить одному.

Но однажды… подул вдруг холодный Норд-Ост.
Черных туч, словно корвусов, дикая стая
Сорвалась из насиженных брошенных гнёзд,
И разверзлась небесная твердь, устрашая,
Весь Хаир от дождливо-капризных полос
Остывал, только магма шипела по краю.
“Что случилось? — дракон в непонятках страдал. —
Кто-то проклял меня среди огненных скал?”

Стриагорн вспоминал до седьмого колена
Всех богов, всех титанов, сражения, мысли…
Даже вспомнил про Урчи (из сумки кузена)...
Только род Стриагорна, увы, малочислен.
“Мать драконов, конечно, вполне совершенна.
Кто же зло дождевое сегодня замыслил?
Катастрофа! Беда! Остывает подножье Вулкана!
Я так молод! Умирать мне еще слишком рано!”

Зашипела кроваво-хаирская вязкая лава,
Потекли по суглинку седые от грязи потоки,
Из пещеры дракон выходил величаво:
Встретить бой он готов — даже самый жестокий.
Чешую омывал дождь дракону лукаво,
Щекоча Стриагорну глаза, нос и щёки.
И звенели, как скрипка, по телу драконьему капли.
То сильнее мотив, то в октаве пленительно слабли.

А потом появился дракон из космических ливней.
Два крыла из воды встрепенулись в таинственном взмахе.
Улыбался дождливый дракон чуть наивно,
Стриагорн же огнем его жег, как к шиз-пиву арахис.
Рассмеялся вдруг водный дракон: “Агрессивно
Ты встречаешь собрата, рожден что из влаги”.
И под песню дождя два дракона на скрипках играли.
И светились симфонией лета небесные дали.

И по лужам драконы бежали, языком ловя дождик.
И дивились прохладному, свежему лету.
И бумажный кораблик пускали в ручьях. Подорожник
Из суглинка тянулся к вечернему нежному свету.
Расцветал весь Хаир. “Ты как будто художник:
Ярких красок придал моему сухоцвету!” —
Стриагорн признавался дождевому собрату.
Только дождь затихал… Разливались в ночи ароматы.

“Ты уходишь? Так быстро?” — “Увы, мне пора,
На рассвете увидишь меня из сияющих радуг”.
“Подожди. Я сыграю на скрипке тебе до утра…”
“Я тебе, Стриагорн, подарю дождевую прохладу”.
“Пробежала меж нами сегодня случайно искра,
А в зеленой траве мелодично распелись цикады”.
“Ты романтик в душе”, — это дождь отвечал Стриагорну.
И скрипач танцевал среди трав, серебристых и сорных.

Это капли дождя серебрились под лунным сияньем,
Покрывая цветы жемчугами и ярким алмазом.
“Буду ждать я тебя!” — говорил Стриагорн на прощанье.
И сверкали на коже дракона дождливые стразы —
Лунный свет так играл в их прозрачные легкие грани.
А рассвет занимался в предчувствии радужных красок.
Но страдала о ком-то ушедшем драконяя скрипка…
Гасла в радугах лета дождей заполошных улыбка…

Танцует Леолина под дождем,
Фиалками любуясь и омелой,
Но представляет, будто бы вдвоем
С любимым в танце, робко и несмело.
Дождем умыты все цветы и травы,
Попрятались жучки и паучки,
А фея все танцует по дубравам,
И дождь ей нипочём и каблучки.
Взмахнула крыльями, встряхнула волосами,
Запела песню, как же летом хорошо,
А летний дождь все льется, и над нами
Порхает фея, ее танец обнажен.