Дивайт Фир написал(-а) 2019-08-19 20:49:07
Классический конкурс/Тенсона
«Хуже женщины может быть только другая женщина»
(цитата приписывается древнегреческому поэту Аристофану).
<против>
<за>
О женщинах слагают часто бредни,
Но иногда слагается и правда.
Драконы убивались в серенадах,
Опровергая мифы о бессмертье.
И вот волна валы крионской ваты
Выносит к огненным пустынным берегам,
И образ девы, слишком угловатый,
С распутством милым дарит Мопассан.
Хотя, признаться, слишком старомоден
Его почти ветхозаветный слог...
Корсет, чулки, "Шанель" у нас в комоде.
А дальше - рыцарь и дракон у наших ног!
И никакого дымчатого флёра!
Всё химией означено давно.
И леди с яростью почти конкистадора
Пленили лирику, искусство и кино.
Пока ласкали волны плёс забытый,
Где чайки молятся ушедшим кораблям,
Захватчицы романтики и быта
Вводили моду юбкам и ногтям.
Коралловые тайны тихой бухты
Остались памятью изнеженных эпох.
Укутавшись в свои манто и муфты,
Застали дамы рыцарей врасплох.
Лишь чайки тронут звонко рябь морскую,
Запенится, завьюжится прибой.
А рыцарь ищет женщину другую,
Когда дракон у женских ног - слугой.
Но чешуя сверкнет во власти ночи,
Луна посеребрит исчадье зла.
И океан тягуче зарокочет,
Коснувшись брызгами драконьего крыла.
И зонт Лукойе, что подхвачен ветром,
Умчит фантазии к забытым берегам.
И яблочным нектаром грезит лето,
Целуя мирозданья жемчуга.
снова воздержалась
Дивайт Фир
***
Разве старомодность - это плохо?
У традиции на всё - особый вкус.
Солнце на холстах сияет охрой,
Изумрудом - яблоко, арбуз.
Нет, конечно, были скандалисты -
Рисовали правде вопреки.
Их потом прозвали модернисты
(Правда, в книгах, в жизни - "дураки").
Уши отрезали, пили водку,
В черный цвет окрашивали дом,
С муравьедом были в дружбе чёткой,
Сельдь нося в уборе головном.
Был художник - спал часа четыре,
Письма задом наперёд писал.
Фобии, трактат об антимире,
Жизнь частенько - с корабля на бал.
Каждая эпоха старомодность
Смачно, беззастенчиво клеймит -
Новой светотенью вдруг полотна
Молодость надменно освежит.
Пикассо в надуманном экстазе
Рисовал не женщин, а сумбур...
Правда, и сегодня на Парнасе
Процветают китч, "Дом-2", гламур.
А коль ты совсем не современен,
То признанья в обществе не жди.
Лишь рассвет брусничный миру ценен
Да косые летние дожди.
Хуже ль, лучше - не судить мне женщин.
Якорь спущен, парус напряжён.
Горек мир уходов - возвращений,
Слишком сладок грубый моветон.
Но и всё ж за столиком у Фира
Старомодность кажется как бренд.
Место, Муза, здесь зарезервируй
С крепостью Дивайта, как абсент.
Надоест кичливое искусство -
Не заменит лирику смартфон,
Силикон не вызывает чувства.
И немодным станет моветон.
Вал за валом океан задышит,
Смоет властно замки на песке...
Легкий бриз. Закат. Кафе. Затишье.
Старомодность в огненной строке.
**********
И за столиком 1294
Напишу о Дивайте, о Фире.
***
Умчаться б в мир,
где звёзды - не балласт,
Не потревожив нерв закатной неги,
Где под ногами луговой ковёр цветаст
Волнуется,
как на балу - Онегин.
Песок сквозь пальцы тонкие летит -
Зыбучесть времени...
...............Лишь волн многоголосье
Нам дарит слишком южный колорит
В неспешном, грациозном альбатросе...
Корабль скрипит - играет ветер в мачты,
Как каламбурит иногда Аристофан,
Чтоб подивились мы античности чудачеств
И покупали баночку румян.
Но о причал ударит мерно якорь,
Корабль причалит к дальним берегам.
И я в беседе с духом Пастернака
Значенье Гамлету, пожалуй, не придам.
Рудбекия, гелениум и астры -
В мой палисадник август ими вхож.
Аристофан - дитя своих схоластик -
В свою эпоху слогом был хорош.
Но смыт песок -
...............лишь галька серебрится
На берегу, где бег волны - прибой...
Из пены вод рождается Зарница.
И в росах травы - резеда, левкой.
Не повторится.
................Не заплачется....
............................Напрасно
Мы ищем на песке свои следы:
Девятый вал всё смоет безучастно,
Когда "на Вы" вдруг переходим с "ты".
Античность мне всегда казалось грузной,
Софистика порой вгоняла в сон.
Аристофана смелое искусство
Сейчас уныло нам со всех сторон.
А потому, конечно, повторится
Закат на море. Парус. Альбатрос.
Эллада. Аргонавтов злые лица.
Кафе и женственность.
.......................Поэзия и плёс.
Ночное кафе в преддверии сентября
***
Закр
ужится пороша янтаря
Листвой по тихим улочкам Дартронга.
Вернусь к тебе — и, слов не говоря,
Мы насладимся прелестью дифтонга…
Виолончели, злополучный day,
Почти по-русски обращенье baby,
И даже crazy и Ванесса Мэй
Звучат порой как скрипка или флейта.
Смычок запел, скользя по струнам гибким,
Антонио Вивальди воскресив.
Джоконды тихий блик полуулыбки
И с поволокой взгляда бег-курсив.
***
А Муза —
осени предощущенье.
И никому не даст она отчёт.
Но раздвигая рамки помещенья,
Она фатально
в битву призовет.
Здесь амулеты
тягостных скитаний
Драконьим глазом в рюкзаке глядят -
Поманят в край осенних обаяний
С симфонией
багряного дождя.
Кафе гудит. За столиком напротив
Хрусть Бранке с Аттием
вина плеснул в бокал.
У барной стойки Приска —
чуть на взводе -
Дивайт
анжамбеман ей показал.
Я — с Ягуарой.
Мы ругаем Пушу,
Что предпочла
грибной нам марафон.
John_Bull
глядит печально в мою душу.
Дев
айсина заводит
патефон.
Кружится лист -
под ноги нам ложится,
Закончив в шорохе
свой листопадный бег.
Вериги книг…
Перевернув страницу,
Мы здесь останемся,
пожалуй, на ночлег…
Туманной шалью
плечи островов
Закат в заботе накрывает мило:
Мирроу
в тихой бухте облаков
Взмахнуло
перламутровым кадилом…
***
Твой перламутр,
Мирроу, -
нега лиры.
Как призрак детства —
босоногий бег
Среди левкоя, чабреца…
Шекспира
Мелькнула тень…
И брызнул
света спектр.
Склонилась
руибелла до земли,
Белёсым облаком
уплыв в объятья ночи…
Огневики
призывно расцвели,
Полузакрытые
целуя Магды очи.
Затмение
с Пучиной вод морских
Обнажено
в своих осенних плясках.
И даже лес Звиглода
вдруг притих,
Услышав мантру
в их безумных ласках.
Тут Фрейду
разгуляться б только так!
Хотя в кафе
в углу есть его столик…
Из дымки
кажет мыс архипелаг
В мистическом вулкана ореоле.
***
В пустынных улочках
Дартронга, О*Дельвайса
Затеяли стихии канитель –
Бурила со Стихией
кружат в вальсе,
Творец –
Шеары строгий менестрель.
Где деворон
уже вот-вот вернётся –
В цветах весь столик
в предвкушении стихов.
И Теа в звонкой прелести эмоций
Желает затеряться средь лугов.
Слепой котенок
где мурлычет дерзко,
Загадочно слагает Эзиан
Песнь, что рождается стихийно –
без реестра.
Скилао слог летит,
почти как лань…
Средь тысячи забав
и наваждений
Мне Черной рыси
видятся следы –
На лапах мягких
грозные движенья.
Мелинки
слышу строки теплоты.
И Архиангел
Сказочно витает...
Чуть критикуя,
но всё к месту то,
Как будто тень драконов
обжигает
На Древнем поэтическом плато.
Знахарка
варит чай –
На то и ворожея!
В заварник Хрюшка
ей несёт букет.
И Ижица оставит здесь сонет
вне конкурса…
Но вдруг вошла…
Психея!
Точнее не вошла!
Влетела в лёгком танце –
Гальфидой яркой
тронула сердца
И в ритме
возбуждающе-испанском
На столик Фрейда
Села слегонца.
На краешек стола!
Хихикнув, чаровница
За бороду психолога взяла,
Ресницами взмахнув:
- О, Зигмунд, Вам б побриться!
И улетела, тишину вспугнув…
Поэты вспомнили про Эрота – про мужа.
Аристофана перл в корзину улетел…
И Вассен Млечный путь увидел в лужах
И с Хрустем круассаном захрустел.
Потом шумели,
спорили,
ругались…
Но принял весь удар скупой шорт-лист.
И в высь Мирроу властно поднималось,
Как на Эльбрус заядлый альпинист.
Затем Шопена славные этюды
Нас вдохновили к новым берегам
Поэзии глубокой,
страстной,
чудной,
Похожей красотой
На Валаам.