Вышибала скользнул взглядом по трактиру. Пока беспокоиться не о чем. Судя по обрывкам беседы, сегодня в трактире собрались заезжие торговцы. Эти драки затевали редко, для купца внешность — та же вывеска. Так что вечер предстоял спокойный. И скучный. От нечего делать вышибала стал прислушиваться к разговору.
- Проводник только попался бестолковый, - делился впечатлениями складный молодой парень в льняной рубахе. - Заблудился. Последнюю ночевку устроил на каком-то пустыре. Голые камни, скорпионы всюду шастают. И ветер в развалинах свищет. Всю ночь с боку на бок ворочался, так и не заснул. На редкость паршивая дыра!
Другие купцы сочувственно закивали: знаем, дескать, таких проводников, встречали.
- А проводник сказал, как называется пустырь? - к стойке неслышно подошел странник Ховей. - Аллаяс?
- Точно, надо запомнить, чтобы еще раз ненароком не заехать! А что тебе за интерес?
- Знаю я это место. И о том, почему оно стало таким, знаю. Если не пожалеете десятка медных монет, расскажу.
Через несколько минут Ховей сидел в кресле, заботливо придвинутом к огню, а вокруг расположились торговцы.
- Много всякого писали о пустыре Аллаяс. И о каких-то экспериментах, и о великих битвах, после которых от селения камня на камне не осталось. Но все это ложь. Правда гораздо страшнее...
Когда-то селение Аллаяс мало чем отличалось от соседних земель. Те же сады, те же золотистые поля, те же праздники по случаю наступления весны или сбора урожая. Да вот только неспокойно там было: время от времени магмары набеги устраивали. Налетят, людей перебьют или в плен уведут, скотину угонят. Не знаю, кто первым придумал общее войско создать. Из нескольких селений отобрали лучших парней, отправили к воеводе на выучку. И через пару лет собралась у них крепкая дружина. На ездовых зверей всем миром скинулись. С тех пор ездили они по рубежам, отбивали налеты магмаров. Людям спокойнее стало.
И вот однажды прошел слух, что с севера движется большой магмарский отряд. Тут уж все, кто мог оружие носить, собрались в поход. В Аллаясе только женщины, дети да старики остались. И староста с ними — надо же кого-то за главного оставить. Старосту в самом О Дельвайсе знали. Бывало, как начнет речь толкать — заслушаешься! Ни шагу назад, смерть магмарам, и все в том же духе. Ему даже грамоту какую-то прислали за патриотизм и выдающееся красноречие.
В Аллаясе тревога, как вешняя вода, по улицам разлилась. Все ждут новостей от дружины. По вечерам собираются к храму, молятся. Во время такой молитвы забежал пастушонок, бледный весь:
- Магмары идут, много — не сосчитать. Теперь на ночевку стали за холмами, костры жгут.
Стали думать, что делать. Гонца-то отправили, но пока он до дружины доберется, пока назад — от селения одни головешки останутся. Старики предложили в лесу переждать: дома и новые отстроить можно, а жизнь одна. И тут староста вскочил: да как вы смеете! Неужели магмары будут здесь как дома ходить?! Ничего, что воинов не осталось, еще не все потеряно...
Ушел староста, все стоят, перешептываются. Через два часа (уже темнеть стало) вернулся, а за ним Эдера идет с чашей в руках. Люди глазам не поверили: друид строго-настрого запретил с отступницей общаться. А Эдера в храм входит, как ни в чем не бывало, и говорит:
- Выслушайте меня, люди. Знаю, что вы не любите меня, но я не держу на вас зла. Я пришла помочь. Магмаров целая орда, помощи вам ждать неоткуда, но вы и сами с ними управитесь. Есть у меня особое зелье превращения. На кого одна капля попадет, станет хаосной тварью.
Отшатнулись люди, зашумели. Тварей Хаоса боялись куда сильнее, чем магмаров, хотя немногие их видели. А чтобы самому превратиться в ТАКОЕ? Да лучше умереть! Один из стариков вперед вышел:
- Спасибо тебе, Эдера, что пришла. Да только лучше мы в леса и пещеры уйдем, чем монстрами становиться. А там и дружина подоспеет...
Староста смотрел на аллаясцев. Да неужели непонятно, что магмары прочешут окрестные леса и выловят всех поодиночке! Дальше — такие же беззащитные деревни и селения. И никак не успеет дружина доскакать с северных окраин. А ведь до спасения всего один шаг...
- Нет! - никто не успел и глазом моргнуть, как староста подскочил к Эдере, выхватил из ее рук чашу и широким веером выплеснул эликсир на собравшихся в храме.
На мгновение в воздухе застыли крохотные радужные капли. В каждой отражался свет храмовых светильников. А потом заскребли по полу чудовищные когти, вздулись буграми панцири, взметнулся под сводом рев и скрежет. Выломав двери храма, на площадь выкатилась волна созданий Хаоса.
Первое время твари беспорядочно метались по площади. Но потом собрались вместе и почти бесшумно направились к холмам, за которыми мерцали огни магмарского лагеря. Часовые не успели поднять тревогу. Жуткие чудовища за считанные минуты превратили боевой лагерь в бойню. Боевые топоры, мечи и стрелы отскакивали от хаосной брони, заклинания рикошетили в магов. Живым не ушел никто.
Через два дня на дороге, ведущей в Аллаяс, показалось облако пыли. Дружина, получившая послание, вихрем летела на подмогу. Еще не доехав до села, воины насторожились: не лаяли собаки, не ревела скотина, не слышно было людских голосов.
- Опоздали, - до боли сжав руку на рукояти меча, прошептал воевода.
- Вряд ли, - усомнился ехавший рядом с ним ветеран. - Магмары бы дома сожгли. И поля подпалили. Видишь — цело все. Может, просто все в лес успели уйти и скотину угнать?
Ответ поджидал дружину на площади перед храмом. Она кишела порождениями Хаоса.
- Всем достать антихаосные свитки. Отомстим за Аллаяс!
Воины врубились в строй тварей, нанося удары направо и налево. Уже через несколько секунд боя стало ясно, что твари не отвечают на удары. Некоторым даже показалось, что они подставляют под лезвия самые уязвимые места... Вскоре все было кончено. Воевода собрал бойцов на окраине селения.
- После того, что произошло, мы не сможем жить в этих домах. Мы сожжем Аллаяс дотла и оставим эти земли. Принесите как можно больше хвороста.
Когда посланные в лес воины вернулись с вязанками хвороста на площадь, даже самые стойкие не смогли устоять на ногах. Одна за другой хаосные твари таяли в воздухе, а на их месте появлялись изрубленные тела односельчан: смешливой Ланки, старого Сарония, острой на язык бабки Василиски...
Это была черная ночь. И пламя огромного костра, в который превратился Аллаяс, делало ее еще чернее. Всю ночь дружинники пускали по кругу братину, поминая погибших. А наутро уехали, дав клятву никогда не возвращаться в окрестности селения и молчать о том, что произошло...
Слушатели потрясенно молчали. Потом один из них набрался смелости и спросил:
- А кто же рассказал обо всем этом?
- Эдера. Ей удалось стать невидимой и выбраться из храма, когда началось превращение. В ее записях нашли упоминание о судьбе Аллаяса.
Торговцы тихо разошлись на ночлег. Вышибала подошел к Ховею, сидевшему у почти угасшего огня.
- Почему из сотни известных тебе историй ты выбрал именно эту?
- Потому, что есть истории, которые не должны забываться. И потому, что я не могу слышать, как родину моего деда называют «паршивой дырой».