След

Вы не авторизованы
Войдите в игру

Наши сообщества

Как же холодно…

Ступать надо очень осторожно. Вокруг всё скованно льдом. И этого льда столько, что малейший, даже самый ничтожный звук, отражаясь от обледенелых стен, начинает звенеть. Подхваченный эхом, он хрустальной трелью разносится по тоннелям пещер, выдавая своей неживой магией твое присутствие. Никто не ожидал, что мороз так сильно разойдётся и сможет проникнуть даже сюда, под землю. День за днём он наращивал свою мощь, превращал почву в мёрзлый гранит, проникал всё глубже и глубже. И теперь, когда снежные тучи одеялом накрыли Фэо, затаился здесь, в лабиринтах пещер, обратив мрачные тёмные залы в свою ледяную обитель.

Где-то там, наверху, уже ночь. Чёрный, безлунный мрак и белый снег, падающий с неба звёздной пылью. Там праздничные огни на площади, звуки смеха и музыки. Но здесь снега нет – только тусклый свет наших факелов, лютый холод и тишина…

Как быстро изменился подземный мир! Своды тоннелей покрылись наледью. Изморозь белым мхом захватила стены и расползлась по полу. Местами наледь потолка оплавилась от тепла проносимых факелов и с величественной статью вечности неспешно стекала вниз огромными сосульками. В тех местах, где чаще всего проходили долгие схватки, эти сосульки уже вросли в пол. Подпитываемые жаром сражений, они становились большими столбами, превращая места ожесточённых изнурительных битв в залы воинской славы с ледяной колоннадой.

Мороз ещё не успел закрасить изморозью следы недавних боев на стенах. Потёртости, сколы и царапины, оставленные на его узорном полотне, стали немыми свидетельствами сражений, прошедших тут совсем недавно. И среди этого боевого орнамента, как бы в подтверждение авторства, тёмными пятнами зияли отпечатки живых ладоней. Глядя на них, тут же лишаешься всяческих иллюзий о безлюдности и спокойствии, которые так искусно внушает холодная звенящая тишина. Отпечатки рук преследователей и уходящих от погони, падающих и пытающихся встать, наступавших, припавших к стене для отдыха, и отбивающихся, искавших спасительную опору в бою. От их присутствия скоро не останется и следа. Не пройдёт и получаса, как все эти отпечатки рук затянет тонким узором изморози. Но пока они ещё видны. И один из них мой.

Подсвечивая себе путь факелом, я плелась вдоль стены и время от времени, когда боль становится невыносимой, упиралась в неё рукой. Забинтованная рана на ноге горела, и тело как будто до сих пор ощущало в себе клыки грумвола, впившиеся в плоть. Передышка. Изморозь на стене быстро плавилась под горячей ладонью. Но мороз суров к осквернителям своих чертогов, и чувствуя, как он начинал присваивать мои пальцы, делая их частью стены, и я отрывала руку и продолжала идти. Несколько шагов. Другая рука. Передышка. И снова вперёд. Только вперёд. Как же холодно…

Счёт времени потерян. Сколько мы тут уже? В этом походе противостояние было настолько мощным и яростным, что часы и мгновения отступили. Выйдя за границы внимания, они потерялись где-то за его пределами, оставив лишь стойкое ощущение того, что мы тут уже давно. Очень давно.

Ледяные столбы – памятники грандиозных битв на основных рубежах столкновений, стали встречаться чаще. Я приближалась к пещере красных кристаллов. Ещё недавно тоннели эхом по всему подземелью разносили отсюда рычание бесов; лязг доспехов резал уши, а пространство было наполнено белой дымкой призраков, призванных на помощь. Под мощными ударами лёд трещал, кололся, не выдерживал и, распадаясь на тысячи осколков, осыпался со стен и потолка. И от его мелодичного звона, вызванного неточным ударом или промахом, наши сердца замирали. Все знали, какова цена таких промахов в равных противостояниях, где противник не уступает тебе ни в силе, ни в мастерстве. И лёд звенел под ударами, как битый хрусталь, когда промахивались друзья, и звучал дивной мелодией, когда это была ошибка противника. Крики. Зов на помощь. Мы бросили в это противостояние всё, что только могли. Последний мой морок пал. Пожертвовав собой, он бросился под удар топора и рассеялся в пару жаркого дыхания серебристым дымом.

И настала тишина.

Недруги были обескровлены, так же как и соратники. Не дав продвинуться друг другу ни на пядь, мы разошлись зализывать раны, чтоб сойтись снова. Сейчас.

Я на месте. Свет факела дрожащими языками выхватил из темноты россыпи кристаллов. Ими усеяно всё пространство пещеры. Покрытые искристой морозной пудрой, они тускло мерцают в темноте, как самое ценное сокровище во вселенной. Некоторые заточены в прозрачные столбы ледяной колоннады, отчего вся она светится и играет алыми переливами. Помня, какой ценой было явлено всё великолепие, я даже не могу определить для себя, чудовищно это или прекрасно.

Кроме меня тут никого нет. Знаю, что наши сейчас держат проход со стороны магмаров и пока они справляются, враг не появится в пещере. Я помещаю факел в чугунное настенное крепление, что ближе к скоплению кристаллов, и начинаю сбор. Замёрзшие пальцы не слушаются. Кристаллы поддаются с трудом. Ещё немного, ещё совсем немного…

Уже через пару минут я слышу ледяную мелодию, разносимую эхом – столкновения возобновились. Звук гулкий, это где-то далеко. Разбросанные по всему подземелью, мои соратники сейчас ведут бои за каждый кристалл. С базы протяжными звуками горна потянулись худые вести: мы никак не можем вырваться вперед, а усиливающийся холод, напоминая об ускользающем времени, хватает за руки, обжигая пальцы, и сковывает ожесточённые противостоянием сердца. Мы не можем проиграть, не можем…

Хруст наледи под чьей-то тяжёлой поступью возвращает в реальность. Я вижу противника. В глухом шлеме, верхом на огромной чёрной кошке он появляется из тьмы в свете факельного огня.

«Не выстояли!» – проносится мысль.

Заметив мое присутствие, воин с широкого размаху бросает факел через весь зал в сторону ближайшего выхода, чтоб не потерять меня из виду, и в его руках появляются два сверкающих легендарных топора. Несколько секунд мы смотрим друг на друга, оценивая силы, после чего магмар шенкелями посылает животное в мою сторону. Слегка скользя по обледенелому полу, Шанкара срывается с места и, маневрируя между колоннами, несётся на меня. Дождавшись, когда расстояние сократится до двух её прыжков, я, игнорируя боль в ноге, уклоняюсь в сторону и ухожу с линии атаки, пытаясь прорваться к выходу. Манёвр удаётся. Чёрная бестия, не успев сменить траекторию, проносится мимо, царапая когтями ледяной пол в попытке затормозить. Но всадника на ней уже нет… Он оказался не так прост.

Даже не пытаясь остановить Шанкару, воин резво сиганул с животного в сторону ледяного столба, расположенного между мной и ним. В прыжке зацепившись внутренним изгибом топорного лезвия за зауженную часть колонны, магмар по инерции прокрутился вокруг неё и, верно поймав момент, одним уверенным ударом второго оружия разнёс ледяную опору вдребезги. Дав трещину по всей длине, столб мгновенно разлетелся мириадами ледяных брызг, а хаирца на бешеной скорости отбросило по направлению ко мне. Приземлившись на ноги, он проскользил несколько саженей в мою сторону и, вспоров лезвием топора наледь пола, остановился в пяти шагах.

– Лихо… – непроизвольно замечаю я, а руки машинально тянутся к мечам.

Выпрямившись во весь рост, магмар стоит на пути к выходу. Вокруг с оглушающим звоном падают осколки льда, прилетевшие следом. Но воин даже ухом не ведёт. Уверен. Сосредоточен. Такой не отступится. Не для того он прорывался сюда, чтоб дать мне уйти. Я смотрю на него и понимаю, что схватку с ним не потяну.

Приняв тот факт, что без сражения пещеру уже не покинуть, я принимаю бой.

Я принимаю бой.

Сжимая в руках холодные гарды мечей, отражаю удар за ударом, стараясь не раскрываться. Я тяну время и выжидаю момент. Это единственное, что могу сейчас сделать. Мой противник не так терпелив. Он может позволить себе бить открыто и точно, демонстрируя каждым ударом неимоверную силу. И не смотря, на то, что мне всё время приходится тесниться назад, где-то в глубине души ещё надеюсь на то, что он потеряет осторожность и, проведя хорошую серию ударов, я смогу одержать победу.

Но вдруг пространство разрезает звук колоколов с баз. Этот звон означает, что через десять минут вагонетки под охраной покинут подземелье, и дальнейшее пребывание здесь потеряет всякий смысл.

Время ускользает секунда за секундой, а конца боя не видно. И я понимаю, что до базы кристаллы уже не донесу. Для противника не дать мне выйти отсюда – это дело чести. Что ж. Прекрасно его понимаю.

Пять минут. Три. Колокол неумолимо отсчитывает время до конца нашей миссии, пока мы кружимся в смертельном танце. Через три минуты всё будет кончено. Вагонетки тронутся с места, и бой потеряет всякий смысл. По пещерам пробежит охрана, которая подбирает заплутавших и раненых, но никогда не вмешивается в сражения, просто разнимая воителей. Она растащит нас по базам, откуда тут же отправит наверх, сухо поблагодарив за службу.
Две минуты. Ещё две минуты. Надо продержаться.

Услышав металлический звон у себя под ногами, я с горечью понимаю, что выронила меч. Одеревеневшие от холода пальцы этого даже не почувствовали. Продолжая отбиваться одним клинком, я пытаюсь втянуть замёрзшую руку в рукав. Внезапно в глазах темнеет. Звуки плывут. Сильнейший удар, чуть не сбив с ног, вынуждает припасть замерзшей рукой к стене. Пальцы впиваются в иней, оставляя на нём очередной след. Я встряхиваю головой, пытаясь вернуть ясность сознания, понимая, что моё оглушение – прекрасная возможность для противника завершить бой. Но время идёт, а ударов с его стороны нет. Хаирец молча стоит напротив, прокручивая оружие в руках. Дождавшись, когда я приду в себя, он мыском сапога подбрасывает в мою сторону обронённый клинок. Я поднимаю меч, и наш бой продолжается.

Что это было? Уж явно не та растерянность, которую испытала я, когда первый оглушённый мной магмар в полубессознательном состоянии пытался удержаться на ногах. Полностью дезориентированный, он водил руками в воздухе, то ли ища опору, то ли пытаясь отразить возможные удары. А я стояла и удивлённо смотрела на врага, поставленная в тупик его внезапной беззащитностью. Но такое повторилось раз, два. И я научилась ценить этот момент слабости соперников, который позволял кардинально менять ход боя. Стала бить быстро, точно и безжалостно.

Так почему хаирец сейчас не воспользовался моментом? Хладнокровие – верный спутник воителей с его опытом и мастерством. Тогда что это? Самоуверенность? Демонстрация силы? Желание показать, на что он способен и без подачек случая? Чтоб прорваться сюда, враг превзошёл лучших из нашей команды. Тогда что он пытается доказать теперь этой игрой в кошки-мышки?

Одна минута. В ожидании того, что под конец воин перейдёт в быстрый силовой натиск, я сосредотачиваюсь на защите, пытаясь предугадать каждое его движение, и вслушиваюсь – совсем скоро появится охрана.

Что за звук? Внезапный грохот заставляет остановиться. Что-то происходит где-то там, над нами. Беспрерывные раскаты грома рвут тишину. Прорываясь сквозь толщу породы, они долетают сюда низким гулом, сотрясающим всё вокруг. Что происходит?

Я растерянно смотрю на врага: он снимает шлем и… смеётся, дразня чувствительное эхо. Суровое тёмное лицо освещает добрая, почти человеческая улыбка, а чёрные глаза искрятся светом. Он убирает топоры за пояс, и я понимаю, что бой закончен. Прорываться к базе уже бессмысленно. Сползая по стене, чтоб снять нагрузку с раненой ноги, я удивлённо смотрю на магмара, который запрокидывает голову и кричит радостно и так заразительно, что невольно тоже начинаю улыбаться. Воин находит что-то в своей поясной сумке и, склонившись, протягивает мне…

Это рукавички.

Две чудесные тёплые рукавички из голубой мягкой пряжи с незатейливым узором в виде белых снежинок. Я неуверенно принимаю подарок, не понимая, чем вызван такой поступок. Прочитав вопрос в глазах, воин ещё шире улыбается и, приложив палец к стене под моим отпечатком ладони, неровным почерком выводит три человеческих слова: «С Новым Годом».

Новый год… Я поднимаю взгляд наверх, к источнику шума. Это салют. Сегодня Новый Год… Как я могла забыть?

Магмар опускается напротив и очень бережно помогает надеть рукавички на непослушные пальцы. Я всматриваюсь в его спокойное лицо, пытаясь запомнить эти черты, которые, возможно, уже никогда больше не увижу. Мне хочется отблагодарить, но я не знаю, как по-хаирски будет «спасибо» и просто смотрю, зная, что он и так всё поймёт.

Мы молча сидим, переводя дыхание, и смотрим друг на друга, как в первый и в последний раз. Вот-вот появится охрана баз, и всё будет кончено. Отпечаток моей ладони на стене уже начинает затягивать изморозь. Скоро он исчезнет вместе с надписью, как будто всего этого и не было вовсе. Но варежки… Варежки будут со мной. И эти смягчённые улыбкой черты лица в моей памяти останутся тоже. Такие встречи не проходят бесследно…

Колокол отбивает конец нашей миссии. С обеих баз горны трубят ничью, но их звуки тонут в грохоте салютов, пришедших к нам на глубину откуда-то сверху. Оттуда, где сейчас музыка, смех… И белый снег, летящий с небес, как звёздная пыль…